Расскажу вам сказочку.
То ли быль, то ли небыль.
Вчера было, сегодня не было:
Мучали черти девочку.
Приходили,
С ней говорили,
Душили, следили,
Да вынудили попросить о помощи.
Только в церковь её с чертями-то не пустили.
И ходила девочка,
Убегала с постели,
Куда глаза глядели,
Думала не догонят,
Да только черти внутрий сидели,
В нутре плодились,
Не выходили.
Травилась ядом,
Думала, напьются до пьяных взглядов,
Я тогда их вытащу изнутри.
А черти бездонные,
Беспардонно ей
Из нутра кричат: "Ещё плесни!"
Девочка и отчаялась,
Но сказка не кончается:
В полнолуние,
В день массового безумия,
С луны кошка брякнулась
Черным пятнышком,
Села девочке на груди
И мяукнула: "Выходи.
Нынче пятница,
Все от деманов избавляются,
И ты своих проводи.
Выходи,
Иди в центр дремучего города,
Там все как ты доверчивы, молоды,
И стоит с кем-то губами слипнуться,
На него черти и перекинутся..."
Вышла девочка в центр города,
Где все пьяны и молоды,
В вечер пятницы в полнолуние,
И доверчиво
Кричала мальчикам:
"Поцелуй меня!"
И целовали,
Смеялись весело,
Будто и сами бесы.
А девочка живот трогала,
Ощупывая рога.
Поцелует, пересчитает -
Там минус два.
Думает:
"Работает чертовщина!
Женщина и мужчина -
Это сосуд для дьявольского врага."
И побежала чертей разбрасывать. Целовать, выкидывать и размазывать
Тех, кого касалась губой слегка.
Вот кончается полнолуние,
День массового безумия,
Утро съело остатки вечера,
Легли спать все пьяны доверчивы.
После девочка просыпается,
Живота касается,
А живот надут,
Из пупка торчат
Множество рогов
Новеньких чертят,
И они толкаются и пищат.
А остальные,
Те, что её родные,
Вокруг болтают с ней, как подружки,
Один спит рядом с ней на подушке,
Девочка бежит к зеркалу, и там видит кошачьи ушки.
Хочет кричать, а сама лишь мурчит немножко,
Так вот кто была эта чёрная кошка,
Давала советы, толкала из дома, устроила чертов вальс,
Всю ночь мы кидались чертями друг друга,
И бесы плодились в нас.
Вот и избавилась, истаскалась.
Так с рогатыми и осталась.
